Задай вопросTelegramWhatsAppMessengerMail
фототерапия
Фототерапия. Вглядываясь
в историю фотографии.
Перевод статьи.// Дуглас Стьюарт. // Phototherapy in mental health.
Статья из книги Phototherapy in Mental Health
Введение
Современные фототерапевтические техники не требуют от помогающих практиков особых навыков в искусстве фотографии, большинство имеет опыт создания фотоснимков и восприятия фотографий. С самого момента появления, фотография вызывала большой интерес у основной массы населения. Процесс создания фотографий все больше и больше упрощался и стал доступен для любителей, мы смотрим в видоискатель, нажимаем на кнопку и получаем отпечаток за 19 секунд. Очевидно, что когда фотография зарождалась, процесс был значительно медленнее и труднее. Кроме того, многие помогающие практики могут использовать фотографию как часть своих лечебных стратегий, но немногие имеют более глубокие знания об истории и развитии этого медиума как влиятельной силы нашей культуры. Цель этой главы - дать читателю общее историческое понимнание этой на первый взгляд технической и не очень личной формы экспрессии и коммуникации, и показать, что фотография может быть отличным инструментом терапевтического процесса, в диагностике и лечении.
Появление нового медиума
1839 и 1856 года были очень благоприятными в истории развития фототерапии. Фотография "вышла в свет" во Франции, в 1839 году, когда Даггер впервые сделала публичное заявление о "даггеротипе". В Англии, в это же самое время, Фокс-Талбот анонсировал свой "каллотип", предшественника современного, популярного негативно-позитивного процесса создания фотографий. В то время как ученый Herschel назвал эти новые пикториальные методы "фотография" (Craven, 1975)
Вероятно, ни одно изобретение никогда так не захватывало воображение публики до такой степени и не захватывало мир со скоростью света как даггеротип.
Gernsheim (1965)
Cameras used by Talbot - 1835 to 1839
17 лет спустя, в 1856 году, родился Фрейд в Моравии (г. Пршибор, Чехия) и английский психиатр и фотограф-любитель Diamond презентует свой иллюстрированный доклад по своим теориям использования фотографии в психиатрии Лондонскому Королевскому обществу Медицины ( Gilman, 1976). Но только в 20 веке это выдающееся событие превратится в дисциплину под названием фототерапия.
Фотографии существует уже более 160 лет, трудно представить тот восторг с которым это изобретеие встречали в 1839. Это совпадает с быстрым ростом среднего класса в индустриальных сообществах. Камера обещает многим то, что ранее было доступно только привилегированному меньшинству через кисть художника: визуальное сходство с собой.В течение нескольких лет с момента презентации, фотографии делались и покупались в огромном масштабе. Например, Gernsheim (1965) сообщает, что в 1853 было сделано 3 миллиона даггеротипов, только в США. Впервые для обычного человека стало возможным иметь личную историю в визуальной форме.
По мере того, как новое изобретение технически развивалось от дагерротипа и калотипии к ферротипии (фото на почерневшей жести), фотографический портрет стал очень популярным. Открывалось все больше фотостудий - только в Нью-Йорке их было около 100 в начале 1850-х (Gernsheim, 1965), и цены на фотосъемку становились ниже. В последние годы даггеротипии, в конце 1850-х, операторы размножали снимки, используя камеры с несколькими объективами, уменьшая цены до 12 1/2 центов за штуку на нежные серебряно-медные изображения. Последующее развитие еще более популярной ферротипии, которая была более прочной, привело к снижению цен и большей портативности. Эра "снэпшотов" была не за горами.
Изобретение бумажных фотокарточек (cartes de visite) французом Диздери в 1854 снизило цены еще сильнее, это уже не требовало камер с несколькими объективами и техники для сложных процессов. Это все значительно усилило и ускорило проникновение личных фотографий в культуру. Например, в 1855, Диздери производил примерно 2 400 фотографий в день в своей студии в Париже. Это должно привлечь внимание фототерапевта, ведь альбомы cartes de visite с портретами друзей и членов семьи были предшественниками современных семейных альбомов.

Публика скоро обнаружила, что иметь чье-то подобие в постоянной форме - смешанное преимущество.
Осознавание, что камера проявляет позирующего человека с бескомпромиссной прямотой, развеивало трепетные иллюзии о молодости и красоте. Это смущало в особенности женщин. Запрос портретируемого на хорошее сходство и в тоже время на "красивый" портрет были и до сих пор остаются, редко совместимыми.
Gernsheim (1965)
Портрет 1860 г. André-Adolphe-Eugène Disdéri (France, 1819-1889)
Ноги Оперы, 1862
Императорский двор Наполеона III, фотостудия Диздери
За последние 15 лет я никогда добровольно не позировал фотографу потому что я слишком тщеславен, чтобы мириться с ухудшением моего физического состояния.
Фрейд в письме к Юнгу в 1907 / Freud-House catalog, 1975, p.38


Фотография не ограничила себя ролью портретиста для каждого, но скоро стала неотъемлемым компонентом развития современной западной культуры.Lyons (1966) указывает (опираясь на критика Dadakidir Hartman) на то, что к 1910 фотография проникла во все интеллектуальные сферы нашей жизни. Харман утверждал, что через иллюстрации в газетах, книгах, журналах, деловых проспектах и рекламе, объекты, которые не были представлены графически до изобретения Даггера, теперь стали общественной собственностью. Таким образом, уже к 1910 году, культурное влияние фотографии было настолько всепроникающим, что стало почти незаметным, естественным.

Это влияние, однако, не всегда сопровождалось ясными целями или функциями. Это подтверждает Craven (1975) в предисловии к Object and Image.

"Фотография, по всей видимости, является нашим самым распространенным процессом создания изображений. Но если принять во внимание, тот эффект, который оказывает фотография на нас, как мы видим вещи, то это самое наименее понятный и изученный процесс."




Сара и Кристина работают в студии Джеймса МакАллистера, Стэнфорд, 1905.
Skylight Studio Alphonse J. Liébert
Sarah Coombridge and Christina McAllister working in James McAllister's studio in Stratford , 1905.
2. Сестры- фотографы
1. Первая женщина фотожурналист в Америке - Джесси Тарбокс Билс.
Фотография - абсолютно новый способ создания изображений и символов, ей не подходит традиционные, уже существующие инструменты анализа живописных изображений. Фотография требовала новых критических подходов, нового понимания того многомерного пространства, что открылось вместе с ней. Одним из самых распространенных и стойких был коллапс эстетической дистанции между Объектом и Изображением при сравнении с живописью, рисунком и другими графическими медиумами. Как замечает Friedlander в предисловии к Storyville Portraits (1970) "Одна из особенностей фотокамеры в том, что за сотые доли секунды или меньше она воспроизводит все...это, действительно, своего рода магия".
Возможно большая часть магии - мистики -лежит здесь: хорошая фотография убеждает нас, что, действительно, воспроизводит все, и мы не знаем, что еще и как можно добавить к этой полноте. Однако пол дюжины фотографий, сделанных в конкретной комнате за определенное время будут описывать разные реальности... Фотография позволила нам исследовать богатство этого постоянно чем-то кишащего, меняющегося, четырехмерного континуума который мы называем реальностью. Это показало и доказало нам, что "там, снаружи" не просто каталог разобщенных фактов и Птолемеевских измерений, но море меняющихся отношений.
Editor Szarkowski
Иллюзия
Люди с готовностью верят в то, что фотографическое изображение - точное воссоздание оригинального объекта, а фотографы, в целом готовы оставить это наивное предположение неизменным. Фотография описывается как "реальная", это становится символом правды. Факт того, что фотография презентует лишь иллюзию реальности может часто остаться незамеченным. Craven (1975)
Это реалистичный аспект фотографии оставляет нам специфический набор проблем. Концептуальный переход довольно короткий между принятием того, что фотография - реальность, к тому что фотографирование чего-то равносильно обладанию этим, или к тому, что сфотографированные вами объекты и люди, неким образом расширяют ваши владения. Зонтаг (1977) осмысляя эту проблему, утверждает "Коллекционировать фотографии значит коллекционировать мир", а также "Фотографировать - значит присваивать вещь, которую фотографируешь. Это означает ставить нечтно в определенные отношения с миром, что ощущается как знание, а также как сила".
Вспомните про желание фотографировать в путешествии, привезти воспоминания, как кусочки иной реальности, присвоить их. Также, желание фотографироваться со значимыми людьми, со знаменитостями. Также есть исследование о том, что просто совместная фотография делает незнакомых людей ближе, между ними возникают отношения.
Позднее Диана Арбус, фотограф, говоря о своих работах (1972), подчеркивает это: "Это своего рода сила в фотокамере. Я имею ввиду, что у тебя есть преимущество. Ты несешь магию, которая творит что-то особенное для людей. Это запечатлевает их в определенном ключе".

Не только Арбус описывала возможность обладания, также и Holmes (1859) "зеркало с памятью". Цитируя по Hall (1968) Майнор Вайт, критик, преподаватель, редактор, фотограф, описывает свою работу с камерой таким образом:
"Процесс фотосъемки - это точка входа в фотографию. Вдоль ручьев и водопадов, наблюдение было всегда обладанием, а камера оформленным правом собственности. С тех пор, другие модальности, другие двери был заменены. Жадность, однако, никогда не растворилась. Собственность выглядит силой, которая открывает все другие двери."
Если связь и обладание это два основных мотиватора к тому, чтобы фотографировать, тогда можно предположить, что контроль над объектом также мотивирующий фактор. Зонтаг соглашаясь, утверждает следующее: " в частности, расширение этого субъекта, потенциально, обрести контроль над ним". Она утверждает, что фотография это приобретение, суррогат собственности над каким-то значимым человеком или вещью. а также это отношение потребителя к события, мы получаем артефакт этого события, даже если мы не участвовали в нем, мы имеем отношение с ним. Через создание изображений и возможность размножать эти изображения мы ищем и собираем информацию о вещах, вместо того, чтобы проживать, испытывать их.
Цитата
Editor Szarkowski
m


В коленях оказалось какое-то "несчастье" и некоторая "болезненность". Она свела колени и потом раздвинула их - это навело ее на мысль, что это защитное движение против вторжения, сексуального вторжения со стороны мужа. Здесь на первый план вышла ее ненависть к мужу, смешанная с тошнотой и отвращением, - чувства, которых она раньше не осознавала.

Ей вспомнились бесчисленные случай, когда она плохо себя чувствовала или обижалась на мужа, но все равно соглашалась на близость, "потому что это мой супружеский долг" и некоторая "гарантия того, что он не будет заглядываться на других женщин".

Постепенно стало понятно, что отвердевание этих суставов было хащитным механизмом против движений, навязанных помимо ее воли. На самом еле артрит в ее колене был защитой, которая была направлена на противостояние насилию, и, в то же время, наилучшим способом выражения ее Самости в суловиях конфликта между желанием власти (удерживать мужа) и эросом (ненависть к мужу). Запрет на движение защищал пациентку от ее еще большего зла, то есть продолжения полных ненависти отношений.
На следующую сессию она приносит такой сон:

Я вижу дерево, покрытое листьями, но совершенно иссохшее на поверхности. Я цепляюсь за сочный вьющийся побег, чтобы достать два желтых плода на верхушке дерева. Отец моей подруги бурно приветствует меня, одаривая меня любвоью.

Ассоциации: "Я сама , какой мир видит меня, - это дерево. Сухое и безжизненное. Но внутри у меня есть соки, и я могу выносить плод, хоть пока их и трудно достать". "Я завидую подруге, у которой есть отец, который всегда с ней вместе и полон чувств."

Интерпретация: Пациентка начинает осознавать разобщенность между тем, как она выражает себя, и ее внутренним миром. Она с удивлением понимает, что в ней есть "соки", то есть ее собственная творческая жизнь. В то же время, можно сказать, произошло улучшение в отцовском комплексе, теперь он проявляется в позитивном полюсе.
На последующих сессиях мы продолжили работу с суставными симптомами, давая им возможность подать голос. Как будет видно из описания следующей сессии, ведущая эмоция - это гнев, он всплывает через технику активного воображения.
На 42-ой сессии пациентка уже больше осознает напряжение в своих коленях, предлагает исследовать боль в ее правом запястье, которая особенно беспокоит в последние дни. Закрыв глаза, она сосредотачивается на этом. Она описывает усиление боли, как если наручник туго сковал ее запястье. Я прошу ее еще сильнее представить себе этот сжимающий наручник и попытаться "увидеть", кто там по другую сторону. Пациентка чувствует усиливающийся жар, словно наручники жгут ее кожу, и "видит" мужа, который садистски смеется, и ключ у него. Образ мужа смешан с образом отца, и пациентка рыдает от страха и бессилия. В столкновении с слой двух мужчин она ничего не может сделать.

"Я марионетка, привязанная за запястья и лодыжки, и танцую под мелодию, которую они играют. У меня нет никакой собственной воли. Я безостановочно хожу и прыгаю по их желанию. Никто не защищает меня. Я должна делать то, что они приказывают."

Пациентка выходит из активного воображения в горьких слезах, встает и хочет уйти раньше времени. Она чувствует, что ее запястья и лодыжки горят, и жалуется, что ей стало гораздо хуже, чем было в начале терапии.

Я прошу ее вернуться к активному воображению и попытаться поговорить с ее отцом/мужем, и она неохотно делает это. Через несколько секунд пациентка открывает глаза и говорит, что продолжать бесполезно, что ничего нельзя сделать. Мы остаемся с этим чувством бессилия, к которому еще будем возвращаться в дальнейших сессиях, и которое было усилено образом, недавно явившимся ей перед сном: "Я никак не могла уснуть. Мне было трудно дышать. Я увидела мое обручальное кольцо, сдавливающее мне грудь, оно не давало мне дышать свободно.".

На 57-й сессии, во время активного воображения, я прошу пациентку сконцентрироваться на теле и суставах в том месте, которое больше всего привлекает внимание. Пациентка направляет внимание на свои атрофированные пальцы. Она практически не может их разогнуть, такую боль причиняет ей каждое движение. В этот момент возвращается ощущение наручников на запястьях, и она чувствует, что чтобы избавиться от них, нужно воспользоваться пальцами. Ни муж, ни отец ей не помогут. Она должна будет проделать это сама. Я вижу, что пациентка начинает с большим усилием двигать пальцами правой руки, словно открывая висячий замок на левом запястье. Потом она повторяет то же левой рукой. Ее движения очень медленны и явно причиняют ей боль. В конце она улыбается. Она знает, что все еще не свободна и должна снова и снова повторять эти движения, и она делает это дома время от времени по несколько раз каждый день.

На следующих сессиях Бет говорит, что уже может двигать пальцами - впервые за этот год. Она чувствует, что жизненные соки текут по направлению к внешней оболочке, и сухое дерево начинает возвращаться к жизни. Она уже больше может добиваться своего и начинает бороться с мужем и детьми.

Я предлагаю руководство, по которому она может упражняться дома, держа в голове образ тех соков, которые текут в ее теле, концентрируясь на наиболее пораженных областях. Несколько недель спустя стали вдны заметные улучшения, большие воспаления уменьшились, прежде всего, в коленях, запястьях и пальцах.

В тоже время, ее борьба с мужем становится все более агрессивной, и он отказывается дальше оплачивать жене терапиб, называя ее состояние "ужасным ухудшением". Поскольку у пациентки нет никакой профессиональной подготовки, она не может найти работу, так что через несколько сессий лечение останавливается.
Бет возвращается для встречи 1 раз в месяц в течение года и сообщает, что с мужем у нее продолжаются битвы, а сама она обрела новую соцальную позицию. Нашла работу продавщицы в магазине и стала иначе одеваться. Теперь она выглядит гораздо более живой и веселой. Она гвоорит, что может "маневрировать" своим мужем и делает то, что доставляет ей удовольствие. Хотя ревматоидный артрит не покинул ее полностью, она больше не чувствует боли, и воспаление в руках воникает, только если она устала или перегружена.

Она понимает, что болезнь может вернуться, если она свернет с "пути к своей Самости", если перестанет "слушать себя" и начнет "слушаться других".
Центральный символ процесса.

Мы видим, что ревматоидный артрит из символа превратился в знак, который давал ей подсказки, когда она переходила пределы и утрачивала равновесие. Всего проведено 79 сессий по 50 минут в течение 2 лет. Некоторые особенности этой пациентки перекликаются с встречающимися в литературе описаниями пациентов с ревматоидным артритом. Ее личность обладает чертами ригидности, уступчивости, гиперактивности и самопожертвованиям.

По словам пациентки, триггерным фактором стресса было одиночество, которое усугубил отъезд ее младшей дочери. Тем не менее, как можно заметить, фрустрация и тревога возникали и до того, как дочь покинула дом, и задолго до этого события возникали дисфункиональные признаки.

Артрит как символ здесь связан с родительскими комплексами. Ее уступчивость и подчиненное поведение были механизмами, которые защищали ее от возможного отвержения, а ложный альтруизм защищал от тревоги о том, что ее любят.

Болезнь не давала двигаться, а также положила конец ее защитной, обсессивной и услужливой гиперактивности. С одной стороны, подавление желаний порождало чувство превосходства, а с другой стороны, оно вызывало сильную печаль и обиду, которые накапливались в суставах.

С помощью этого ограничения подвижности организм протестовал против того, чтобы свернуть с пути нормального развития. Сгустки печали собирались по всему телу, сообщая о необходимости трансформации. Парадоксальным образом эта болезнь спасала ее от худшего зла - продолжения жизни без желаний, без связей со своей Самостью. Можно заметить, что воспаленные суставы указали нам на "воспаленную психику", молчаливый протест против постоянного насилия над ее сущностью.

Скованность движений, с новой точки зрения стала скованностью в ее психике, а с другой стороны это был символ, с помощью которого пациентка смогла восстановить контроль над своим процессом и позволить "сокам снова свободно течь".
Больше полезных практик для изучения пространства тела в группе Telegram
Made on
Tilda